«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 03 (3) - Коллектив авторов (читаем книги бесплатно .TXT) 📗

Америка традиционно рассматривалась как своего рода «плавильный котел», где нации и культуры соединялись в некое сложное образование.

Пройдут годы, прежде чем ученых посетит идея, что «концепция плавильного котла не только не точна, но и ведет к заблуждениям, ибо человеческие культуры сложны и динамичны, и не могут плавиться, как железо».

Наличие необъятных земель позволяло фермерам и рабочим Америки выбирать по желанию любые районы и пользоваться благами земли в качестве свободных людей. Но чтобы столь сложное предприятие увенчалось серьезным успехом, нужна была не только инициатива, но и хорошая организация дела. Первопроходцы Запада передвигались и обосновывались на новых землях большими общинами. Это было вполне естественно, логично и наиболее практично. Иначе говоря, Америка стала таковой, какой мы ее видим, прежде всего благодаря некоему чувству «коллективизма», а не только «индивидуализма». Миграция по американскому континенту была беспрецедентной. Она превзошла великие военные походы средневековья размахом, степенью опасности и авантюризмом.

Хотелось бы обратить внимание и на то, что труд в Америке был более раскрепощен и свободен в своих проявлениях. Здесь оказалось больше возможностей в «переливании» его из одной сферы и одной части страны в другую. Между американцами и русскими тут есть определенные диссонансы и параллели…

Б. Гиббард в «Истории аграрной политики США» отмечал, что здесь-то и проявился дух народного сопротивления и суверенитета. Пионеры считали, что единственная реальная стоимость земли — это стоимость труда, вложенного в нее фермерами. В Америке коллективное «восстание масс» привело к тому, что в 1828 г. комиссия Конгресса по общественным землям высказалась за узаконивание самовольно захваченных колонистами земель, заявив, что «бороться с поселением на общественных землях невозможно».

Демократия тех времен была сурова, справедлива, неотвратима. Общины работали скорее по военным, чем по гражданским законам. Волокиты и канцелярщины народ никому не позволял разводить. Должностных лиц избирали «во власть» на срок в несколько месяцев. В любой момент двумя третями голосов общины могли освободить их от занимаемой должности. Никаких тебе проволочек и демагогии. Судили сурово: за угрозу убийства товарища по экспедиции наказывали изгнанием (при возвращении изгнанника ожидала смерть). Признание виновным в убийстве также означало смертную казнь. Ни у кого не было и тени сомнения, что законы должны контролироваться большинством. Оно же, это трудовое большинство, запросто могло изменить конституцию и законы.

Правление большинства становилось законом уже в силу простой целесообразности (считали по головам, а не по кошелькам). Слава и власть тогда еще особо в расчет не принимались. Главным было то, что ты сам представляешь из себя прежде всего как товарищ и человек. Все ключевые вопросы жизни переселенцы решали сами: выделяли земли под школу, вершили правосудие, сообща боролись против спекулянтов. Если на ферму поселенца вдруг кто-то претендовал не по праву, его могли избить и вышвырнуть из округи.

Надо быть крайне осторожным и взвешенным в оценках, когда сталкиваешься с такой огромной и неоднозначной страной, как Америка (хотя это и очень непросто). Чтобы представить себе жизнь в новоанглийской деревне, нужно раз и навсегда отрешиться от предрассудков. В сороковые годы прошлого века историк Льюис Мэмфорд высмеял излишне идеализированное представление об американцах как об отважных «пионерах», будто бы сбросивших ветхие одежды Европы и создающих новые формы социально-экономической жизни. В действительности, писал он, в поселениях Нового Света «вспыхнули в последний раз потухающие отблески средневекового строя». Впрочем, в Новой Англии условия были все же иными, чем в Европе.

Столь же наивным было бы представлять американцев этакими образованнейшими «робинзонами»…

Во-первых, это далеко не так. Да и не до наук большинству из них было на первых порах. Задача практического освоения и обустройства громадного континента выстраивала соответствующим образом шеренгу приоритетов. Там, где общество остро нуждается перво-наперво в мостах, дорогах, домах, фабриках, парикмахерских, пекарнях, вряд ли объявятся Галилеи, Джордано Бруно, Ньютоны, Паскали.

Действительно, толпы иммигрантов, устремлявшихся в Америку, сплошь и рядом не могли похвастаться ни образованием, ни культурой. Вот как описывает Маргарет Митчелл в романе «Унесенные ветром» одного из таких переселенцев (Джералда О’Хара): «Если запас знаний Джералда, с которым он прибыл в Америку, был весьма скуден, то сам он, вероятно, об этом не подозревал. Да и не придал бы значения, открой ему кто-нибудь на это глаза. Мать научила его чтению и письму и выработала у него хороший почерк. Арифметика давалась ему легко. И на этом его образование оборвалось. Латынь он знал постольку, поскольку мог повторить за священником, что положено повторять во время католической мессы, а его познания по истории ограничивались всевозможными фактами попрания исконных прав Ирландии. Из поэтов он знал только Мура, а по части музыки мог похвалиться недурным знанием старинных ирландских песен. Питая искреннее уважение к людям, получившим хорошее образование, он, однако, ничуть не страдал от недостатка собственного. Да и на что оно ему было в этой новой стране, где самый невежественный ирландец мог стать большим богачом? В стране, где от мужчины требовалась только сила, выносливость и любовь к труду».

Взглянем на то, как складывалась школьная система в колониях… Вначале она состояла из городских школ (в Нью-Йорке) и частных церковных школ (на Юге). Учитель выступал в роли пилигрима, посещая дом за домом. Затем школы создаются на более постоянной основе. Возникли школьные округа. Обучение было доступно лишь семьям, платящим налоги. Американские исследователи по истории колониального периода отмечают: «Окружные школы возникли давно. Однако уровень обучения в них оставался крайне низок: короткий “учебный год”, плохо оплачиваемые учителя, лишенные элементарных средств преподавания, ужасное поведение школьников, отвратительные гигиенические условия в помещениях, разнобой учебных пособий, переполненность школ или, напротив, полупустой класс, трудность преподавания, отсутствие элементарной дисциплины — таковы все те основные беды, которые испытывала только что возникшая система школьного образования (на первых этапах колонизации Америки)».

Закон 1647 г. потребовал не только наличия большего числа учителей, но и знаний основ грамматики и навыков чтения, а также обязательного строительства школ в Новой Англии. Постепенно увеличивается число школ и колледжей. В колониях возникло три типа школ, подразделявшихся в соответствии с географическим расположением и экономическим положением группы колоний.

К первой из них относились Северные колонии (типа Массачусетс), где пуритане, бывшие основными их обитателями, уделяли особое внимание вопросам образования и воспитания. Собственно, существовавшее в метрополии запрещение создавать школы в соответствии с верой ее обитателей в значительной мере и побудило их к эмиграции.

В Южных колониях, где основой экономики было плантационное хозяйство, возникли школы для детей плантаторов и небольшое число школ для бедных. Таковые не имели широкой материальной поддержки. Ведь богачи отправляли детей учиться в Англию. В колониях среднего пояса существовала свобода для всех вероисповеданий. Официальная религия полностью отсутствовала. Школьное обеспечение зависело лишь от родителей. Поэтому здесь воцарились приходские школы.

В 1778 г. Т. Джефферсон вносит на рассмотрение виргинской ассамблеи «Билль о большем распространении знаний». Главной задачей билля, как было заявлено, является просвещение умов народных масс наилучшим образом. Первая ступень трехуровневой системы образования предусматривала бесплатное обучение чтению, письму, арифметике, ремеслам в течение 3 лет. Джефферсон на много лет опередил свое время, предлагая дать детям техническое образование. Благодаря его усилиям на посту губернатора Виргинии реорганизуется система образования в штате. Некоторые колледжи заменяют у себя такие дисциплины, как богословие, греческий и латынь более современными (право, управление, анатомия, медицина, современные иностранные языки). В политическом и образовательном смысле Джефферсон стал своеобразным «summus princeps» (лат. — «Высшим вдохновителем») своего времени и американского духа.